Рубин из короны Витовта - Николай Дмитриев

На длинном столе теснились деревянные тарелки с жёлто-жареной курятиной, нарезанной на куски кашей и мелко накрошенными овощами, причём, учитывая исключительность застолья, все блюда были не только приправлены петрушкой, но и густо посыпаны перцем. К тому же возле каждого братчика уже стоял кувшин с виноградным вином, куда для вкуса был добавлен мёд. Однако главным считалось жаркое, что в виде целой овцы готовилось рядом, над огнём очага, медленно поворачиваясь на вертеле, который старательно крутил поварёнок. Позднее, когда вина в кувшинах здорово поубавилось, а готовое жаркое прямо с огня было подано на стол, гомон братчиков, веселившихся вовсю, усилился. Тогда Генрих Цотман притянул приятелей ближе к себе и заговорщически прошептал:

– А что у меня есть… – и вытащил из-под стола стеклянную бутыль, заполненную прозрачной жидкостью.

– Что это? – спросил Хунрад Офелин.

– Дух вина, – с городостью сообщил Генрих, – spiritus vini.

– Неужто? – враз выдохнули Хунрад Кунлин и Хунрад Пейтингер, так как оба уже слышали о существовании этого чудодейственного элексира.

– Вот вам и неужто! – победительно усмехнулся Генрих и разлил содержимое бутыли по кружкам.

Все пятеро отведали напиток, и все, дружно поперхнувшись, враз закрутили головами. Потом, глядя один на другого осоловевшими глазами, принялись хвастаться. Не отстал и Ганс Минхель. Ощущая приятное тепло в чреве и удивительный шум в голове, он, понизив голос, сказал:

– А у меня есть «королевский камень»…

Про это диво и его чудесные свойства слышал каждый золотых дел мастер, и приятели восхищённо посмотрели на Ганса, ещё до конца не веря, что тот сказал им правду…

От городских ворот пилигрим по каменной лестнице поднялся к руинам бургграфского[152] замка и уже оттуда нырнул в уличную тесноту фахверковых[153] зданий. Странник был одет в голубую хламиду из грубой ткани, и давно замёрз бы, если б не имел на себе ещё и тёплой меховой подстёжки. Что ж касается головы, то она, по обычаю, была повязана большим платком, концы которого, хорошо прикрывая шею, свешивались далеко за спину.

Тут, под замком, городские улочки крутились-путались, и пилигриму пришлось малость поблукать закоулками, сворачивая то в одну, то в другую сторону, прежде чем он разыскал двухэтажный дом с острым фронтоном, украшенным аккуратно выложенным кирпичным узором. Двери дома выходили на улицу, и возле косяка для удобства висел на металлической цепочке деревянный молоток с длинной ручкой.

Проверяя, не случилось ли ошибки, пилигрим посмотрел на соседние здания, потом взяд молоток и, трижды постучав в двери, стал ждать. Вскоре засов лязгнул, и на улицу выглянул слуга.

– Что надо?

– Герр Мейстер дома? – строго спросил пилигрим.

– Дома, – коротко ответил слуга и после некоторого колебания предложил: – Прошу, заходите…

В гостиной было холодновато. Пилигрим передёрнул плечами и только начал рассматривать убранство, как сзади послышалось:

– Ваша честь!.. Вы пришли сами…

– Как видишь, – отозвался пилигрим и, обернувшись, пристально посмотрел на хозяина.

Даже дома тот был одет в тёплую меховую куртку, из-за отворотов которой проглядывали полосатая рубашка и стянутый золотой цепочкой воротник. Однако его голова оставалась непокрытой и длинные седоватые волосы кудрями спадали на плечи.

Не зная, как угодить гостю, хозяин засуетился:

– Это такая честь, такая честь… – он показал на камин. – Может, разжечь огонь? Вы ж, наверное, продрогли…

– Нет, не надо, – с достоинством покачал головой пилигрим. – Мы, божьи паломники, должны стойко переносить все тяготы бытия… В отличие от ваших братчиков, мейстер.

– Ваша милость имеет замечания? – насторожился хозяин….

– Я только что встречался с настоятелем Фрауенкирхе. Он очень возмущён поведением братчиков. Это ж надо, вместо того чтобы показывать пример благочестия, они в день Святого Элигия непристойно буйствовали в каком-то трактире.

– Так, ваша милость, это правда, – сокрушённо согласился хозяин и тут же добавил: – Но вино также развязывает языки…

Пилигрим внимательно посмотрел на него.

– Удалось узнать что-то интересное?

– Так, ваша милость. Братчик Ганс Минхель напился пьян и выхвалялся приятелям, что заполучил «королевский камень».

– Это тот, который добавляет королям ещё больше власти и могущества? – спокойно уточнил пилигрим.

– Так, ваша милость, говорят, этот камень имеет необычную силу.

– В самом деле? – пилигрим скептически хмыкнул и спросил: – И откуда такая драгоценность взялась у какого-то там Ганса?

– Минхель заверял, что получил камень от самого цесарского радника, который заказал у него королевскую корону.

– А почему там только один камень? – теперь пилигрим заинтересовался по-настоящему.

– Камней там, я считаю, много, – пояснил мейстер. – А тот, большой «королевский», Минхель вроде как должен закрепить в самом центре. Только почему так, неизвестно, и для кого эта корона, тоже.

– Это понятно… Перед каким-то там Минхелем цесарский радник болтать не будет… – сам себе вслух заметил пилигрим и задумался.

То, что он только что услышал, было сообщением чрезвычайной важности, только хозяину пилигрим ничего обьяснять не собирался, наоборот, пустой болтовнёй отвлёк внимание мейстера, а потом, наказав напоследок как следует приструнить братчиков, ушёл.

Обратный путь пилигрима пролегал через рыночную площадь. Он тут был не впервые и, выбравшись из путаницы улочек на простор площади, сразу свернул вправо. Там, несколько в стороне, высилось сооружение, увидеть которое пилигрим считал своим долгом. Вот и сейчас он подошёл ближе, постоял, подняв голову, а потом медленно обошёл вокруг шпиль, похожий на башню кирхи. С высотой шпиль становился всё тоньше, и на каждом ярусе по кругу были установлены раскрашенные фигуры святых, королей, философов и князей церкви. Пилигрим будто старательно пересчитал всех, и когда уже почти досчитывал, лицом к лицу столкнулся со странствующим монахом, который держал в руке длинный крючковатый посох. Лицо монаха показалось пилигриму знакомым, а когда тот откинул капюшон, который скрывал голову, он окончательно узнал странника и, подойдя на шаг ближе, удивлённо произнёс:

– Паоло Скаретти… Откуда?

– Отец настоятель сказал, что ваша милость обязательно подойдёт сюда. Вот я и ждал.